«Я покупаю твою развалюху», — передразнила незнакомца.

И ничего и не развалюха. Вполне себе крепкий домик. А то, что маленький, так это даже плюс. Куда мне хоромы? Все равно одна. И запросы у меня скромные. И доходы, опять же. Скромные.

Я усмехнулась, наблюдая, как незваный гость идет к калитке. Покупатель, блин… Да я, может, впервые почувствовала, что такое собственный дом! А он — халабуда, халупа…

— Крыся, ты голодный?

Кошарик, обрадованный уходом интервента, громко мяукнул.

— Действительно, кого я спрашиваю?

Я выложила в миску очередную порцию корма.

— Знаешь, Крысь, мне кажется, наш гость не понял, что мы больше не хотим его видеть.

Кот согласно заурчал.

— И, вообще, он из настырных. Такой не отступится.

В ответ раздалось смачное чавканье.

— С кем я говорю? Ты ведь тоже мужик! Пусть маленький и кошачий, но все-таки…

Я махнула рукой, отложила тряпку и бухнула на отмытую плиту большой эмалированный чайник. Достала из холодильника свои скудные припасы, настрогала салатик, отрезала тонкий ломтик колбасы, уложила его на толстый ломоть хлеба и довольно улыбнулась. Все. Ужин готов.

Спустя пять минут я уже сидела за столом, попивала чай и млела от счастья, разглядывая чистую кухню. И в тот момент мне казалось, что это самая лучшая кухня на свете.

Теплый свет от старомодного абажура, легкий парок над чашкой, горшок с геранью на подоконнике, тикающие ходики. Как ни странно, в окружении этих вещей я ощущала себя удивительно к месту. И уже могла представить свою дальнейшую жизнь — мирную, спокойную, неспешную. С долгими завтраками и неторопливыми ужинами, с походами в лес за грибами и поездками в ближайший город за покупками. С уютными зимними вечерами и короткими летними ночами. Не жизнь — мечта!

Пока я чаевничала, за окном окончательно стемнело.

Тихий стук, долетевший из комнаты, заставил удивленно прислушаться. Странно. Такое ощущение, что хлопает оторванный ставень. Только вот проблема — никаких ставней в доставшемся мне доме не было.

Поднялась из-за стола, прихватила для храбрости веник и двинулась в гостиную.

Звук стал громче. И раздавался он от окна.

Я включила свет и в тот же миг увидела метнувшуюся по стене тень. По спине пробежали мурашки, но я не собиралась поддаваться страху.

— Ну и что тут у нас за привидение завелось? — иронично уточнила у смолкнувшего пространства.

Пространство отвечать не пожелало. Так и есть, померещилось.

— Захочешь есть — приходи на кухню, — пошутила я и, не дожидаясь реакции на свои слова, вскинула на плечо веник и вышла из комнаты.

***

Первая ночь в незнакомом доме спровоцировала меня на глупость.

Укладываясь спать, я дважды перевернула подушку и прошептала: «На новом месте приснись жених невесте!». Бред, конечно. Какой жених? Зачем он мне, вообще, нужен? Но неискоренимый женский прагматизм убежденно заявил: «делай как положено, и не умничай!». Вот я и сделала.

Спала крепко. Но недолго.

Проснулась от ощущения чужого взгляда. Ага. Так и есть. В темноте, примерно в метре от кровати, тускло светились два желтоватых огонька.

— Чего стоим и смотрим? — ляпнула с испугу.

Страх взял за горло холодной рукой, но я от него отмахнулась и продолжила:

— Эй! Ты хоть отзовись, что ли! Или ты немой?

В ответ донеслось еле слышное фырканье.

— Ну по крайней мере, не глухой, — пробормотала я.

Сердце испуганно колотилось в груди, а язык, как всегда в таких случаях, болтал невесть что. Я пыталась разглядеть ночного гостя, но кроме светящихся глаз ничего больше не увидела. И почему не догадалась лампу в прихожей включенной оставить? И шторы, как назло, задернула.

— Может, скажешь что-нибудь?

Неизвестное существо не подавало ни звука, а я пыталась вспомнить, сколько времени прошло с дядиных похорон. Вроде бы, месяц. Значит, если верить народным приметам, его душа еще где-то здесь, между небом и землей, бродит по местам проживания. Ага. А я как раз в одном из таких мест обретаюсь. И сижу на кровати, на которой дядя в мир иной отошел.

— Нет? Не хочешь говорить? Ну хоть анекдот вспомни, чего без дела-то стоять?

Темнота чуть слышно вздохнула. Помолчала. Вздохнула еще раз. А потом раздался тихий шорох, и загадочные глаза исчезли.

Вместе с ними исчезло и мое глупое бесстрашие. Руки задрожали, дыхание сбилось, по телу прокатился озноб.

— Эй! — тихо позвала я. — Ты еще здесь?

Ответом мне была глухая тишина.

Осторожно поднявшись, включила свет и огляделась. Никаких следов ночного гостя. Неужели показалось?

Еще раз внимательно осмотрела комнату, выглянула в гостиную, не поленилась сходить на кухню и проверила входную дверь. Все закрыто.

М-да. И что это было? Привидение? Неужто правда дядюшкин дух пожаловал? А что? Может, родственнику интересно, как я тут устроилась? Жаль, что мы с ним никогда не виделись при жизни.

А если это не привидение, то кто? Глюки?

Я покачала головой, вернулась в спальню и легла. Подушку переворачивать не стала. И шутливого желания познакомиться с женихом больше не изъявляла. Ну их, эти приметы. От них одно беспокойство.

***

Утро ворвалось в мой сон истошным мяуканьем и грохотом разбитой посуды.

— Крыся! — подскочив на постели, вызверилась я. — Что ты опять натворил?!

Пушистое чудовище обнаружилось на кухне. Кругом валялись осколки тарелок, а кошарик сидел на шкафу и истошно орал.

— Ну? И чем тебе полка с посудой помешала?

Ор перешел в обиженное мяуканье.

— Да? Голодный? А подождать — не вариант?

— Мря-а, — рявкнул Крыся.

Господи, не кот, а настоящее стихийное бедствие.

— У-у, рыжее злосчастье!

— Мря-у!

— Поговори мне еще! Знаю, что тоже рыжая, но это не дает тебе права…

За спиной раздался кашель.

Оборачиваясь, я уже догадывалась, что увижу. Ну кто бы сомневался? Снова она. Пуговица. Черная, гладкая, с дырочками.

— Что? — не хуже Крыси, рявкнула я.

Не дом, а проходной двор какой-то! То кобели приблудные заходят, то мужики… Тоже приблудные.

— Развлекаетесь? — уточнил мой неотвязный кошмар.

— Чего надо?

— Зашел узнать, не появились ли в вашей голове умные мысли?

— Других в ней и не водится. Что-то еще?